Главная страница 
 Гостевая книга 
 Обратная связь 
 Поиск по сайту 
 Друзья сайта 
   
 

 
   
   
   
 Волшебные сказки 
 Сказки о животных 
 Бытовые сказки  
 Сатирические сказки 
 Сказки о батырах 
 Сказки об Алдаре-Косе 
 Сказки о Жиренше 
 Сказки о Ходже Насыре 
   
   
 Камбар батыр 
 Ер-Таргын 
 Кыз-Жибек 
 Плач Кыз-Жибек 
 Кобланды-батыр 
 Алпамыс батыр 
 Кобланды Батыр 
   
   
 Легенды о животных 
 Легенды о батырах 
 Легенды о родной земле 
 Легенды о мудрецах 
 Легенды о народах 
   
   
 Народные обычаи 
 Свадебные обряды 
 Обряды воспитания 
 Бытовые обряды 
 Промысловые обряды 
 Религиозные обряды 
 Похоронные обряды 
   
   
 Казахские поговорки 
 Казахские пословицы 
 Казахские народные игры 
 Народные загадки 
 Народное искусство 
 Мужские казахские имена 
 Женские казахские имена 
 Казахские музыкальные инструменты 
   
 

 
   
 
  
 
   
 

В стане хана Тайшика

 

Алпамыс все еще спал, когда его, связанного, сбросили в зиндан. Он полетел вниз, подобно ядру, выпущенному из пушки. И снова его взял под свое покровительство ангел Гаип-ерен-кырык-шилтен. Он поймал Алпамыса на лету и, словно пушинку, опустил мягко на каменистое дно. Алпамыс ничего не ведал, продолжая спать богатырским сном. Огромная толпа перед ханским дворцом не расходилась. Джунгары успокоились, узнав, что со спящим батыром покончено. Повеселел и хан Тайшик и теперь, придя в себя, любовался могучим чубарым тулпаром, оставшимся без хозяина. Как всегда в такие минуты наступает время льстецов и подхалимов. Не успел хан принять какое-нибудь решение относительно чубарого тулпара, как его приближенные бросились к коню, чтобы поймать и привести животное в качестве дара своему повелителю. Но Байшубар никого не подпускал к себе. Он безжалостно кусал всех, кто подходил к нему спереди, лягал тех, кто пытался подкрасться сзади. Самые отчаянные наездники края, укротившие не одну сотню диких неуков, были вынуждены признать свое поражение. Байшубар разбросал их в разные стороны.
Эта картина вновь вызвала беспокойство хана Тайшика. Он дал распоряжение направить к нему лучших кузнецов своих, чьи руки мяли железо, словно тесто, и искусных мастеров, умеющих работать с железом. Когда все эти люди были собраны в ханском дворце, Тайшик повелел им за несколько дней изготовить железную конюшню, стены которой должны были быть толщиной в семь аршин. Конюшня была изготовлена, выкована из невиданного количества железа, и Байшубара заперли в этом железном склепе, давая ему раз в неделю по охапке сена и в десять дней по ведру воды. Хан Тайшик надеялся, что голод и жажда сломят коня, сделают его покорным.
Только было обрел душевное спокойствие хан Тайшик, как явилась старая колдунья и снова заявила о своих притязаниях.
Старуха знала, что хану не положено отказываться от своих слов, и уже чувствовала себя состоящей в родственных отношениях с ханом Тайшиком, ибо была уверена в том, что ее изъеденный язвами сын все-таки женится на красавице Каракозаим.
Хан Тайшик встретил ее недовольно.
— Слушаю тебя, колдунья!— проговорил он, не глядя на старуху.
— Мой хан!—подхватила коварная старуха.— Я бросила к твоим ногам батыра, которого ты опасался, и меня следует выслушать. Хан всегда верен своему слову, это давно стало  доказательством ханской справедливости. Я пришла просить руки твоей дочери. У моего сына разве что голова в парше и ноги в язвах, в остальном он такой же джигит, как и все.
Для меня мой ребенок, если хочешь знать, ничем не хуже твоей дочери... Хан заерзал на троне и, нахмурившись, перебил старуху.
— Избавь меня от своей болтовни, старуха, я не из тех, кто отступает от своих слов. Я привык платить добром за добро, и с тобой готов поделиться даже своим богатством. Каракозаим войдет в твой дом, но только дай мне срок. Дочери едва исполнилось одиннадцать лет, она еще ребенок. Пусть поживет в отцовском доме лет до двадцати, познает сладость молодой поры. А там, не беспокойся, я устрою богатый пир и отдам ее
за твоего сына.
Старуха осталась довольна ответом хана. Из дворца она вышла неторопливой важной походкой, и все видели, как ее распирает гордость. Так обстояло дело в ханском дворце. А Алпамыс в это время лежал в темном чреве земли. Он проснулся лишь тогда, когда прошел хмель от напитков колдуньи. Открыв глаза, Алпамыс вскочил на ноги, вмиг разорвав арканы, которыми был туго спеленат, и тут же ударился о каменную твердь. Он не сразу понял, что оказался заточенным в глубоком зиндане. Лишь тогда, когда в памяти встало все, что предшествовало его теперешнему положению, Алпамыс догадался, как сильно оплошал, доверившись старухе. Ему стало горько от человеческой коварности, и он заплакал навзрыд.
— О, создатель, чем я прогневал тебя?— вопрошал Алпамыс, и голос его гулко раздавался в тесном подземелье.— Неужели- мне суждено быть заживо погребенным в этом каменном мешке? Мы с Карлыгаш были двумя яблоками на одной яблоне. Но что я в силах предпринять, раз тебе угодно, чтобы одно из них сорвалось с дерева, еще не созрев? Горько мне оттого, что я не успел принести радость моей матери. Мне жаль, что я не смогу увидеть, как будет расти моя единственная сестра Карлыгаш, с которой мы кормились от одной груди. Что поделаешь, видно, мне выпала такая судьба.
Неожиданно Алпамыса, сетовавшего на свою горькую участь, что-то заставило замолчать; он оглянулся и увидел, как высветился тонкий луч света, словно прорезав кромешную тьму, а вслед за ним появилось какое-то сияние, скорее отсвет, заставивший отступить темноту прочь. Алпамыс воспринял это как предвестье добра, стал благодарить создателя, как вдруг перед ним, словно из небытия, возникла кошка и, ласково мурлыча, стала тереться об его ноги. В зубах у нее была лепешка хлеба. Мало того, что она принесла хлеб голодному Алпамысу — кошка, будто развлекая несчастного, стала прыгать вокруг него, выделывая такие смешные кувырки, что Алпамыс не выдержал, улыбнулся. Минуту спустя он понял, что его опять взяла под свое покровительство небесная сила.
— О, всемогущий создатель!— воскликнул Алпамыс.— Спасибо тебе, что не оставил в беде своего раба!
Так проходило время. Алпамыс давно потерял счет дням, а о наступлении нового дня догадывался только тогда, когда в зиндане появлялась его кормилица-кошка.

Воплотившись в кошку, об Алпамысе заботился не кто иной, как всемогущий покровитель одиноких воинов Гаип-ерен-кырык-шилтен.


  Назад

2

Далее
 
 
 
© Ertegi.ru