Главная страница 
 Гостевая книга 
 Обратная связь 
 Поиск по сайту 
 Друзья сайта 
   
 

 
   
   
   
 Волшебные сказки 
 Сказки о животных 
 Бытовые сказки  
 Сатирические сказки 
 Сказки о батырах 
 Сказки об Алдаре-Косе 
 Сказки о Жиренше 
 Сказки о Ходже Насыре 
   
   
 Камбар батыр 
 Ер-Таргын 
 Кыз-Жибек 
 Плач Кыз-Жибек 
 Кобланды-батыр 
 Алпамыс батыр 
 Кобланды Батыр 
   
   
 Легенды о животных 
 Легенды о батырах 
 Легенды о родной земле 
 Легенды о мудрецах 
 Легенды о народах 
   
   
 Народные обычаи 
 Свадебные обряды 
 Обряды воспитания 
 Бытовые обряды 
 Промысловые обряды 
 Религиозные обряды 
 Похоронные обряды 
   
   
 Казахские поговорки 
 Казахские пословицы 
 Казахские народные игры 
 Народные загадки 
 Народное искусство 
 Мужские казахские имена 
 Женские казахские имена 
 Казахские музыкальные инструменты 
   
 

 
   
 
  
 
   
 

Ер-Таргын: Часть VI

 

Слова Таргына повергли в ужас хана. Посовещался Ханзада-хан со своими биями и мурзами и сказал:
— Слезами детей и жен наших, ни в чем не повинных, молю вас, батыр. Остудите свой гнев. Под горою Булгыр я покинул вас одного, и вину свою признаю. За это в жены возьми дочь мою, и в знак примиренья дай руку!— с этими словами хан взял Таргына за руку.
Батыр смог унять свой великий гнев, и отправились они в ханскую ставку — орду. Через несколько дней спина у Таргына зажила окончательно.
Калмыки-торгауты, ставшие на путь войны, не знали о том, что Таргын вернулся к хану. Ханская дочь так и не была выдана им. Дождавшись окончания срока перемирия, калмыки сели на коней и всем своим войском под бой барабанов двинулись на ногайлинцев.
Омрачился могучий Таргын, когда увидел, что приближается вражеское войско. С хмурых бровей его падал снег, а ресницы покрылись инеем — таков был во гневе бесстрашный Таргын, разящий всякого, на кого направил копье, разрубающий всякого, на кого поднял меч, и сокрушающий любого, на кого замахнулся шокпаром Он надел на себя серый панцирь из стали ледяного тусклого блеска с лохматыми черными кистями, взял оружие, сверкающее ярче солнца. Сел Таргын на своего тулпара, что мог по болоту кулана загнать, что в полдня настигал лошадей, за шесть дней до него в путь пустившихся, что, заслышав клич боевой, устремлялся вперед как стрела-змея! Сел Таргын на тулпара, что словно грозный дракон, с хрустом страшным грыз удила, сел Таргын на коня, что преградой для себя не считал ни гору, ни реку и следы оставлял на земле, каждый — как след очага.
Словно злой демон, черным смерчем понесся Таргын к вражескому войску.
На огромном — в шесть кулашей длиною — коне возвышался, словно гора, впереди войска калмыков зайсан Домбаул. Он издали заметил Таргына, Домбаул тоже был непревзойденным в своем народе батыром. Понял он намеренья Таргына и сам выехал ему навстречу для поединка.
Сказал Домбаул, когда Таргын приблизился к нему!
— Вижу я, что храбростью ты, джигит, слегка наделен, как бы я не зашиб тебя невзначай. Резов ты, как летняя тучка, а видел ли ты, как тучки в горах об утес расшибаются? Поостерегись, а то я тебя слегка зацеплю, лучше сразу скажи — драться вышел или пришел на поклон?!
Ответил ему Таргын:
— Если ты пригорок невысокий — я вершина снежная над тобой! Если ты ветерок с перевала — я черный смерч с вершины горы! Если ты ворон, что каркает жалко,— я орел с опаленным солнцем крылом. Если хочешь знать, кто я таков,— знай — я тот самый Таргын, так недавно тебя с твоим войском прогнавший, как стадо баранов вдоль шаганских равнин. Что ж, мужчины черед —до третьего раза. Если не боишься — выходи на бой!
Сказал на это Домбаул:
— Нет, я — не ветер с перевала, а горный поток, все сметающий на пути! В прошлый раз птица счастья слетела к тебе, но сегодня она вновь возвратится ко мне! Это я десять лет назад обрушился на ногайлинцев, как лесной пожар, и изгнал их с берегов Шагана. Ты напал на мой народ, пока я отвоевывал жаикские берега для своего хунтайджи. За это падет твоя голова! Вижу я, что ты молод, а потому дай мне, как старшему, право первой стрелы,
Не был Таргын трусом, чтобы избегать боя, не стал он препираться, раз уж старший батыр попросил уступить ему первый выстрел.
Домбаул, привыкший проливать кровь людскую, сразу же потянулся к колчану и достал из многих стрел своих кровавую черную стрелу.
Натянул он тетиву на всю длину стрелы, прицелился и выстрелил в Таргына. А метил он поверх головы Тарлана, выше золотой луки седла — в самое сердце Таргына. Просвистела стрела над самой головой Тарлана, над золотой лукой седла, ударила в бок батыра над самой печенью. И прорвала стрела восемь из девяти слоев его кольчуги, и уже прорвалась было сквозь последний — девятый слой, но святой покровитель ногайлинского батыра Бнтуа-ажа-Баба заслонил тело героя своею ладонью.
Понял Таргын, какая опасность миновала его, и к силе его великой прибавились вмиг новые силы, вырвал он из кольчуги вражескую стрелу, наконечник которой от удара смялся, словно побывал в самом жарком пламени, сломал ее пополам и швырнул на землю. И проговорил Таргын — громом небесным зазвучал его голос:
— Пес кусучий с черным сердцем! День настал, когда ворот кольчуги твоей порвется! День настал, когда пестрый твой конь будет заколот на поминках твоих! Свой черед ты получил, а теперь, если хочешь, то я отпущу тебя подобру, беги же, собака! А если меня не боишься, стой на месте! Смотри, как смертную стрелу твою я пущу. Если силы меня не покинут, ты отправишься в преисподнюю!
«О, предки мои!»—обратился Таргын к духам своих дедов и запустил руку в колчан, украшенный изображением тигра, отделанный костяными пластинами. Из многих стрел он выбрал стрелу с наконечником как ягнячья лопатка, оперенную черной щетиной. Взял он лук из рогов таутеке, с тетивой, скрученной из кобыльего хво¬ста. Натянул Таргын лук до самого наконечника стрелы. Прицелился он поверх головы пегого коня, на котором сидел калмык, поверх луки седла в самое сердце. Зазвенела тетива, сверкнула стрела, словно молния,— пролетела она над головой коня, над лукой седла и ударила в самое сердце калмыка. И не спасло его зерцало—раскололось пополам, не спасла его кольчуга, порвалась как ситец. И пробила стрела навылет огромное тело Домбаула и расколола огромный — с казан — камень за его спиной.
Выронил Домбаул знамя, которое держал в руках, и, успев проговорить: «Далайлама лух!..» — рухнул на гриву своего коня.
Погрузилось в печаль все вражеское войско, увидев этот страшный выстрел, поняли воины, насколько силен Таргын. Накинули они на своих коней траурные покрывала. Трусы стали подумывать о том, как бы им побыстрее убраться с поля, а батыры опечалились, поняв, что противник сильнее...
Посовещались они и, двинувшись все разом, окружили батыра.
Понял Таргын, что оказался в кольце врагов, огляделся кругом и сказал:
— О, повелитель мой! Во многих кровавых сраженьях я побывал, но только теперь вижу — доведется испытать не на шутку мне силы свои! Не меньше шести тысяч врагов предо мною. Нет, тенгри, если мне не поможешь ты сам, мне не выбраться живым с поля этого. Аруах! Дай коню моему нескончаемых сил! Дай мне мощь неотвратимую!
И еще сказал Таргын:
— Вражье войско густое как лес окружило меня. Если смогут меня одолеть, значит, взят будет весь мой народ. Что же будет тогда? Как мне пережить тот позор? Настал день выпустить все мои стрелы, оперенные орлиными перьями, что ребра пробивают врагам. Значит, день наступил, чтобы меч обнажить в шесть карысов, что скалы рубит, как камыш, что врагов разрубает надвое. День настал, чтобы пику с древком сосновым, с острием в четыре сверкающих грани, пику с пестрым значком, что острее драконова жала, мне направить на врага! День настал для тебя, конь Тарлан, неустанно скакать против тысяч врагов. Мой тулпар, коротки и мощны твои бабки, подтянут твой пах, конь Тарлан с головой точеной, как у лани!
Так сказал Таргын и собрал всю свою мощь. Он сошел с коня, еще туже подтянул переднюю и заднюю подпруги. Опустил он панцири, что защищали голову и грудь тулпара. Нацепил ему на лоб продолговатое, с ладонь величиною, зерцало. Поправил сбрую.


  Назад

1

Далее
 
 
 
© Ertegi.ru