| — Ой-ой-ой, козел! Теперь нам конец пришел!-затрясся от страха баран. Но козел не испугался, не засуетился, не растерялся.
— Убежать отсюда мы не сможем,— говорит козел,— учуют и догонят. Один у нас выход — спрятаться в самом логове.
Баран пуще прежнего задрожал, ничего путного сказать не может, только повторяет:
— Что это он придумал? Что придумал?!
Да ведь не оставаться же одному! Вот и побрел баран за козлом.
Скоро дошли они до просторного волчьего логова. С одной стороны в нем была вырыта глубокая нора. Влезли они в нору. Козел встал у самого входа, а барана поставил сбоку.
— Когда я скажу «бей!», ты бей волка что есть силы, не бойся,— говорит козел.
Всю ночь прождали они волка. Под утро ленивой трусцой возвратился с охоты усталый волк, ни о чем не подозревая, спрыгнул в логово и полез в нору. Тут козел подцепил его за горло своими острыми, как пики, рогами, припер к потолку норы и закричал:
— Бей, барашек, бей!
Баран ну поддавать волку в бок — только ребра затрещали! А рога у него большущие, тяжелющие, как камень. Волк взвыл от боли, извернулся, свалился и — кому же умирать охота!— хромая, пустился наутек. А баран с козлом — за ним, не отстают, вот-вот догонят. Козел на бегу приговаривает: «Бей, барашек, бей!» Слыша такие слова, волк помчался что есть мочи — того и гляди душа со страху выскочит. Насилу убежал.
Наступило утро, взошло солнце. Идут баран и козел, где попасутся, где воды попьют. И всю дорогу целебную траву ищут. Тут козел пригляделся к дороге и говорит:
— Вот напасть! За нами двенадцать волков гонятся. Бежим скорее вон к тому тополю!
Только баран и козел прибежали к тополю, что рос на высоком берегу глубокой речки, а вдалеке уже пыль клубится — бегут, обгоняя друг друга, волки.
Козел легко взобрался на макушку дерева. А баран, как ни старался, не смог подняться даже на самую нижнюю ветку — такой был тяжелый. Тогда козел спустился на землю и, подталкивая барана сзади, помог ему влезть на нижнюю ветку тополя. Сам залез повыше и стал наблюдать за волками. Один из двенадцати волков был хромой — тот самый, которому баран ночью лапу повредил.
Увидев барана и козла, волки обрадовались, высунули языки, даже
слюну пустили и принялись за дело. Сперва они решили свалить тополь и начали рыть вокруг него землю. Но глубокие корни дерева оказались толстыми и прочными. Видят волки — ничего у них не получается, бросили рыть. Стали на дерево прыгать. И опять без толку. Только поушибались все. Наконец придумали они сделать живую лестницу — встать друг на друга и так достать барана и козла. Самым нижним был хромой волк. Когда наконец двенадцатый, самый верхний, добрался до нижней ветки и уже приготовился схватить барана за курдюк, козел, не зная, что придумать, крикнул:
Бей, барашек, бей! Тут хромой волк так перепугался опять, мол, по ребрам лупить
будет, выскочил из под низу и давай бог ноги! Остальные одиннадцать волков так и посыпались с кручи прямо в реку. Выбраться на берег они не могли, и вода сносила их все дальше вниз.
Баран же, когда волки окружили тополь, со страху лишился чувств и непременно свалился бы в реку, если бы не зацепился за ветку своей густой шерстью, которая спасла его от неминуемой гибели.
Снова друзья отправились в путь. Где попасутся, где воды попьют. Вот пришли они в дремучий горный лес. Тут пострашнее, чем на голой равнине. Когда идешь по лесу, оглядываясь по сторонам, каждая мохнатая елочка кажется присевшим медведем. Хруст веток под ногами напоминает о волке, что притаился за кустом, чтобы накинуться на тебя. Вдруг козел остановился под большой толстой елью.
Погляди, дружище, говорит козел.— Вот голова и кости волка, с которого охотник сиял шкуру.
Баран онемел от страха.
Это нам пригодится, сказал козел и привязал голову волка к курдюку барана.
Пошли они дальше.
Наступила непроглядная ночь. Кругом камин да скалы, и густой лес замер, словно притаился. Осторожно идут баран и козел и слышит только цоканье собственных копытец да стук своих сердец. Так пробирались они сквозь чашу, замирая от страха и озираясь по сторонам, и не заметили, как вышли на поляну, где сидели и сушились у огня волки. Убежать нельзя волки все равно учуют.
Не бойся, говорит козел другу, положи здесь волчью голову и иди за мной! и храбро зашагал к волкам, что торчали вокруг костра словно черные островерхие холмики.
Приветствую вас! Сказал козел и уселся поближе к огню. Перепуганный баран остановился у него за спиной. Волки сильно удивились, потом обрадовались, потом, довольные, стали пересмеиваться, переглядываться.
И как это вас бог сюда привел?—говорит один из них, самый
матерый.
Козел хоть я понял, что волки вот-вот на них набросятся, но не подает виду, что испугался.
Да вот захотелось полакомиться, потому и пришли к вам в гости Вы любите баранинку, мы же, по божьей воле, полюбили волчье мясо, говорит козел.
Волки снова изумленно переглянулись.
Гм гм... Угощение для дорогих гостей готово,—начал было матерый с издевкой. Козел посмотрел на трясущегося от страха барана.
- Видать, они не собираются угошать нас по-хорошему. Принеси-ка голову одного из одиннадцати привязанных волков, опалим ее и
перекусим,— сказал он.
Баран пересилил страх и не спеша отправился за головой, которую они с козлом бросили неподалеку.
Волки не на шутку перепугались. Нет-нет, да и поглядят в ту сторону, куда ушел баран. Наконец двое из них не выдержали.
— Пойдем-ка посмотрим, что там такое,—сказали они и исчезли. Немного погодя со словами: «Где это они запропастились?»— убежали еще два волка.
А когда вернулся баран и в свете костра стала видна окровавленная волчья голова, кинулись бежать и все оставшиеся волки во главе с вожаком.
Баран же с козлом подвесили голову над костром, а сами преспокойно проспали всю ночь.
Наутро снова вышли в путь. Вот идут они по дремучему лесу. Вдруг козел заметил в чаще крупные следы и тут же услышал вдалеке голоса — это волки что-то громко кричали.
— Волки, которых мы обманули ночью, пожаловались медведю, и теперь они все вместе идут по нашему следу,— говорит козел. —Давай быстрее влезем на ель и там спрячемся!
Они выбрали толстое дерево с густыми ветвями. Козел сперва помог взобраться барану, потом запрыгнул сам. В это время большущий бурый медведь— он неуклюже переваливался с боку на бок — и с десяток волков с шумом, ревом и воем подошли как раз к той самой ели, на которой сидели баран и козел.
— Ну и глупые вы! Таких глупых в жизни не видел!— говорит медведь.— Чтобы еда сама в рот шла— и ее лишиться! Храбрый волк убегает от трусливого барана — ведь это же позор!
— Да, да, сглупили мы, опозорились, уважаемый медведь!— зашумели волки.
— Эх, попадись они мне... Я бы их вот этими острыми, как пики, когтями разодрал!.. А пока не добыть ли нам медку, а то, как знать, придется ли сегодня отведать жирного курдюка,— с этими словами медведь вразвалку подошел к ели, где сидели баран и козел, и привалился спиной к стволу. Вокруг медведя стали рассаживаться и волки. Языки их свесились, глаза горят. |